Тварь - Страница 83

— Послушайте, док, — проговорил Дарлинг. — Вы или сошли с ума, или хитрите с нами. Поймать на крюк гигантского кальмара невозможно. Его невозможно поймать при помощи подводного аппарата. Тогда скажите, ради бога, каким образом вы думаете изловить его?

Тэлли заявил:

— Живыми существами управляют два примитивных инстинкта, капитан, не так ли? Один из них голод. А какой второй?

Дарлинг взглянул на Шарпа, тот пожал плечами:

— Не знаю. Секс?

— Да, — подтвердил Тэлли. — Секс. Я собираюсь изловить гигантского кальмара при помощи секса.

45

Ящики Тэлли были пронумерованы, и он внес подробное описание их содержимого в таможенную декларацию. Теперь он заглянул в этот список и с помощью Шарпа и Дарлинга рассортировал ящики и разложил их на кормовой палубе в строгом порядке.

Мэннинг стоял в стороне и пристально разглядывал воду. Дарлингу казалось, что американец сводил все свое существование к одной мысли, имеющей одну направленность, при этом он отбрасывал все наслоения социальных установлений и сосредоточился только на одном неудержимом побуждении — убить. В прошлом Дарлинг встречал таких людей — людей, потерявших всякие представления о безопасности; на судне не было ничего опасней, чем они.

Когда Тэлли удовлетворился расположением своих ящиков, он подозвал Дарлинга и Шарпа к длинному алюминиевому ящику размером с гроб, который закрывался на защелкивающиеся замки. Тэлли открыл замки и поднял крышку.

— Признайтесь, — сказал он, — разве это не самая сексуальная штука, какую вам приходилось видеть?

То, что было уложено в пенопласт, показалось Дарлингу похожим на шестифутовую кеглю, сделанную из какого-то нового вида пластмассы и окрашенную в ярко-красный цвет. Сотни крошечных крючков из нержавеющей стали свисали на шарнирах по всей длине предмета, а на верхней части было вделано трехдюймовое кольцо из нержавеющей стали.

Тэлли поднял этот предмет за кольцо и передал Дарлингу. Устройство весило не больше десяти фунтов, а когда Дарлинг постучал по нему, то послышался глухой звук.

— Я сдаюсь, — признался Вип и передал предмет Шарпу.

— Это гениально, абсолютно гениально, — заявил Тэлли.

— Очевидно, да, — согласился Дарлинг. — Но в чем состоит гениальность?

Тэлли забрал устройство у Шарпа и, взяв за оба конца, держал перед собой.

— Считайте это, — начал он объяснение, — телом, головой и торсом архитеутиса, тем, что мы называем мантией. Как правило, тело гигантского кальмара — независимо от вида, будь то dux, japonica или sanctipauli — составляет около трети всей его длины. Поэтому данный предмет представляет собой животное, общая длина которого, включая руки и щупальца, составляет восемнадцать или двадцать футов.

— Детеныш, — сказал Шарп. — Подросток.

— Не обязательно. Во всяком случае, это не важно, сексуальное влечение не замечает размеров. Даже если наше животное, как я думаю, в четыре или пять раз больше этого, инстинкт толкнет его к размножению. Если зверь самец, то он пожелает отложить свою сперму в этой штуке, если самка, то она захочет, чтобы ее оплодотворили.

— Ради какого черта эта тварь пожелает иметь что-либо общее с куском пластика? — спросил Дарлинг.

— Вот здесь-то и проявляется гениальность. — Тэлли начал отвинчивать стальное кольцо. — Я потратил годы, разрабатывая химический состав, в совершенстве воспроизводящий аттрактант размножения архитеутисов. За некоторое время я смог добыть образцы плоти двух мертвых кальмаров. Я вырезал яйцевод большой самки, которая попала на мель в Новой Шотландии, а затем, два года назад, я услышал, что на Кейп-Код была вынесена волнами часть мантии самца. К тому времени, когда я попал туда, от кальмара осталось немного, птицы и крабы поработали над ним. Но часть плоти была засыпана песком и таким образом защищена, и я смог добыть весь сперматофорный мешок. Он был более трех футов длиной. Месяцами я исследовал обе части, мужскую и женскую, при помощи микроскопов, спектроскопов и компьютеров. В конце концов я смог синтезировать химический стимулятор.

— Вы уверены? — спросил Дарлинг. — Вы когда-нибудь испытывали его?

— В природных условиях? Нет. Но в лаборатории — да. С научной точки зрения — это вполне обоснованно. Не буду утруждать вас научными подробностями, но так же, как собака в период течки испускает мускусный запах, так же, как люди реагируют на тестостерон и феромоны и все другие гормональные сигналы, гигантский кальмар реагирует на химические вещества, испускаемые другими особями этого вида во время периода, соответствующего тому, что у млекопитающих называется периодом течки. — Он прижал палец к отверстию под стальным кольцом. — Флакон жидкости, вылитый сюда и растворенный в морской воде, просочится через крошечные отверстия, расположенные за каждым крючком. Это создаст след, который протянется на мили. Архитеутис поймет, что кто-то его вида готов к размножению, и это будет зов природы, которому зверь не сможет противиться.

— А он не поймет, что его надули? — спросил Шарп.

— Нет. Вспомните, там, внизу, почти нет света, поэтому он не особенно полагается на свои глаза. Мы знаем, что он может менять окраску, но не знаем, может ли он видеть цвета, поэтому, чтобы не попасть впросак, я окрасил эту подделку в красный цвет, так как известно, что это цвет его возбужденного состояния. А форма нашей подделки выбрана правильно. Мы подвесим рядом с ней химические огоньки, так что если животное привыкло полагаться на свое зрение в подтверждение других восприятий, огоньки должны создать достаточно свечения, чтобы все казалось убедительным. — Тэлли помолчал. — Возможно, все это излишне, — произнес он. — След мог бы иметь то же действие, если бы я просто дал жидкости просочиться из флакона. Но то, что мы сделали приманку правильной формы и нужного цвета, не может повредить. Когда играешь в карты с неизвестностью, лучше иметь как можно больше козырей.